Ночь. Июль. Невыносимая духота. Испуганно затихла нескошенная пшеница. В посадках дикой акации не вздрогнет ни один листик. В игривой речке шумливая волна испуганно
спряталась в камыши. Поздний путник с опаской поглядывает на небо и. чертыхаясь, вспоминает о забытом зонтике. А всё живое инстинктивно спешит укрыться, спрятаться от грядущего лиха.

Между тем по небу, со всех сторон, наползают траурно – чёрные тучи гнетущие своей свинцовой тяжестью. Кажется будто неведомые чудища сошлись со всего света, чтобы решить нескончаемый спор – кто же из них сильнее.

И вот сбылось! Еще не слышно ветра, но деревья и травы вдруг зашептали, заговорили, закричали, заспорили каждый о своём. И налетел ветер! Упругой струею движется неведомая
сила, пробуя на прочность стволы старых тополей, упругость стеблей камыша и испытывая на отрыв шиферные крыши в совершенно случайно попавшемся на пути ветряного лиха хуторке.

Первые тяжелые капли дождя, приносимые ветром, шумно приземляются на землю поднимая фонтанчики пыли. Словно инопланетные корабли испытывают грунт для мягкой посадки.

Остро запахло озоном и пылью. Сначала неторопливо, осторожно, потом всё уверенней и уверенней, будто убеждаясь в собственной силе, грянул ливень! Уставшая от дневного
зноя земля, словно путник с растрескавшимися от страшной
жажды губами, благодарно приняла в свои объятья потоки долгожданной, тёплой и обильной влаги.

Блеснула молния, разорвав огненным зигзагом небесную твердь на две половины, словно небесный фотограф, запечатлела миг возрождаемой под дождём природы. Нежданным взрывом,
совсем рядом прогремел гром, будто разорвав невидимое покрывало ночи, окутавшее землю. Все сильнее и сильнее идет дождь. Ураганный ветер, кажется со всех сторон одновременно, бросает в лицо полям, камышам и посадкам все новые и новые пригоршни теплой влаги.

Так же нежданно, как и начавшись, утих ливень. И так же нежданно унеслись куда – то порывы ветра, унося с собой прощальные, легкие капли дождя. Устало распрямляет упругие,
налитые колосья пшеница. Умытые деревья стряхивают с себя последние капли влаги. И ручьи, под сиянием выкупанных звёзд, по вновь проложенным руслам несут смытую дневную усталость к помутневшей заводи среди полчищ стеблей камыша, будто своры старых сплетниц обсуждающих последствия ливня.